Сомнительная полночь [сборник] - Эдмунд Купер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Распечатанная пачка сигарет лежала на столе. Рядом стояла пепельница. Он взял пачку, вытащил сигарету, прикурил и глубоко затянулся. И снова принялся размышлять о том, что произошло. И опять безрезультатно. Он ничего не понимал. В конце концов он уселся рядом с разговорчивой пишущей машинкой в надежде выудить из нее хоть что-нибудь.
Вопрос: «Давно ли я здесь?»
Ответ: «Нет доступа».
Вопрос: «Кто вы, черт возьми?»
Ответ: «Нет доступа».
Утверждение: «Я думаю, вы сумасшедшие».
Ответ: «Нет доступа».
Утверждение: «Я не верю, что вы в самом деле существуете».
Ответ: «Нет доступа. Приготовлена серия вопросов, на которые, мы надеемся, вы дадите письменные ответы. Если вы сделаете это, то будете вознаграждены».
Утверждение: «Пошли вы к черту с вашими вопросами! Я хочу чаю. Никакой еды, только чаю».
Ответ: «Будет исполнено. С сахаром и молоком?»
Утверждение: «Да».
Эвери принялся ходить из угла в угол. Шутка — если только это шутка, или сон — если это сон, — видимо, разработана до мелочей. Он взглянул на часы, затем поднес их к уху. Так и есть, стоят. Он был совсем сбит с толку. Может, он просидел в этой камере часы, а может быть — дни. И теперь никогда не узнает этого.
Он как раз собирался задать какой-нибудь вопрос, на который можно было бы получить что-нибудь другое, кроме «Нет доступа», когда панель в стене отодвинулась. В нише стоял поднос, а на нем чайник, чашка с блюдцем, молоко и сахар. И еще небольшая стопка бумаги в четверть листа и карандаш.
Эвери поставил поднос на стол, сел, налил себе чаю и начал изучать текст. Он с отвращением фыркнул. Ему приходилось видеть сотни таких листков. Там было пятьдесят вопросов на числовые действия, пространственное воображение, распознавание образов и так далее.
И вдруг ему стало смешно. Эвери подумал, что есть какая-то особая справедливость в том, что когда-то он мучил такими тестами детей, а теперь то же делают с ним самим.
«Не волнуйте себя, — гласило послание в верхней части первой страницы. — Эти вопросы имеют целью только получение информации. Выполнение задания не повлияет неблагоприятно на ваше будущее. Отвечайте на каждый вопрос насколько возможно быстро. Не возвращайтесь к вопросам, на которые вы затрудняетесь ответить. Ваше сотрудничество будет высоко оценено».
«Не волнуйте себя»! — Эвери рассмеялся вслух. Звучит, как фраза из плохого разговорника для туристов. Будет высоко оценено! Черта лысого, будет, — насмешливо подумал он. Тут он вспомнил, что машинка что-то говорила о вознаграждении, и удивился — интересно, какое вознаграждение «они» имеют в виду? Единственной стоящей наградой для него была бы свобода — но он не сомневался, что об этом они даже не помышляют.
— Эти ублюдки еще и шутят, — пробормотал он про себя. — Что ж, сыграем по их правилам и посмотрим, что выйдет. Больше, пожалуй, делать нечего.
Он взял карандаш.
И тут же снова отложил его. Прежде всего надо как-то разобраться со временем. Эвери завел часы, поставил стрелки на двенадцать, тем самым отметив для себя полдень Дня Первого (надо же с чего-то начать). Он решил завести календарь и отмечать каждые прошедшие двенадцать часов. Бумага была в чемодане.
Эвери вздохнул и снова взял карандаш. Он посмотрел первое задание. Обычная тягомотина. Числовая последовательность: 5, 8, 12, 17. На месте, отведенном для ответа, он написал: 23.
Первые десять вопросов заняли около трех минут. Дальше дело пошло не так быстро.
Вперемешку с обычными вопросами попадались и более трудные, а некоторые поразили его своей необычностью.
«Секс по отношению к Жизни то же, что Огонь по отношению к Печи, Лесу, Жидкости, Завершению, Пламени?»
Немного подумав, он написал: «Огонь по отношению к Печи».
И опять, немного ниже:
«Гора по отношению к Холму то же, что Человек по отношению к Обезьяне, Женщине, Ребенку, Зародышу?»
Он написал: «Человек по отношению к Обезьяне».
И дальше, после нескольких традиционных вопросов, снова:
«Сила по отношению к Мудрости то же, что Религия по отношению к Дьяволу, Надежде, Богу, Спасению, Любви?»
Он поразмыслил и ответил: «Религия по отношению к Богу».
Там было еще несколько вычислительных и логических задач, которые Эвери решить не смог или, по крайней мере, не захотел тратить на них время и силы, — и он отложил их. Все это заняло у него около 45 минут. В общем, он более или менее сносно ответил на 33 вопроса. Но самое интересное и занимательное оказалось на последнем листке. На листе, разделенном на три части, было написано следующее:
«а) Если бы вы были Высшим Существом, вы предоставили бы жизни неограниченные возможности или каким-либо образом ограничили ее развитие?
б) Если бы вы были Высшим Существом, как вы думаете, вы понимали бы значение Смерти?
в) Если бы вы были Высшим Существом, что для вас было бы важнее: смерть вируса или рождение Галактики?»
Эвери написал:
а) предоставил бы неограниченное развитие; б) нет; в) смерть вируса.
Он положил карандаш и еще раз подумал, что все это очень тонко разработанная шутка. Очень и очень тонко разработанная.
Он закурил еще одну сигарету, подошел к говорящей пишущей машинке и отстучал:
«Обезьяна заработала свой банан, черт возьми. Задание выполнено. Коэффициент интеллекта — скверный. Теперь я претендую на обещанную бесценную награду».
Машинка ответила:
«Положите, пожалуйста, листы на поднос в нишу».
«Я что-то неправильно понял?»
«Вас усыпят, пока ваши ответы обрабатываются. Для этого вам рекомендуется принять удобную позу».
«Придурки!» — отстучал Эвери.
Он поставил чашки и все остальное на поднос, скомкал листки с вопросами, засунул их в чашку и поставил все это в нишу. Панель закрылась.
Эвери сел на постель и стал ждать.
Минут десять ничего не происходило.
Затем вдруг, почти мгновенно, одна стена металлической камеры исчезла, и за ней оказалась другая камера, в точности, как его собственная.
За одним лишь исключением.
В ней была женщина.
Но уже другая.
ГЛАВА 4
Это была блондинка лет двадцати пяти. По крайней мере, подумал Эвери, выглядит она на двадцать пять, у нее одно из тех тонких, нежных, не имеющих возраста лицо, которое может принадлежать и юной девушке, и моложавой сорокалетней женщине.
Она была одета в красную шелковую блузку и облегающие черные брюки, а накрашена так, словно собралась на вечеринку. Эвери смущенно вспомнил, что верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, — он надевал галстук только в исключительных случаях, — а по мятым брюкам сразу было ясно, что он в них спал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
